Награжден медалью Жукова, но, когда его называют героем, отмахивается и переводит разговор на своих товарищей…
Фото предоставил Алмаз Оморов
Ветерану СВО из Казани Алмазу Оморову 36 лет. В зону СВО он отправился добровольцем в июле 2023 года и пробыл там четыре горячих месяца. Награжден медалью Жукова, но, когда его называют героем, отмахивается и переводит разговор на своих товарищей… Скромный!
«Ты мне как улымка»
- Вот они герои, - улыбается Алмаз. - Был у нас там один мальчишка с позывным «Малой», 18 - 19 лет ему всего было, когда добровольцем пошел в зону СВО. По состоянию здоровья его не взяли в армию, а он снайпером хотел быть. Мы ему говорили: «Малой, зачем тебе все это нужно? Ты же жизни еще не видел». Парнишка этот был упертый такой, обучение прошел, очень старался. И вот однажды во время выполнения боевого задания он совершил подвиг и даже пленного взял одного. Счастливый такой, довольный. Журналисты у него интервью сразу же взяли. Он родителям позвонил: «Пап, мам, все хорошо». И в этот же день Малой получил серьезное ранение. Спасти его не смогли.
Наш собеседник глубоко вздыхает и отводит взгляд, ему тяжело даются такие воспоминания... Алмаз родился и вырос в Казани, его отец приехал из Киргизии учиться в Казанский авиационный институт. Мама из калмыцкого рода, она в столице РТ выучилась на филолога в институте культуры. Здесь, будучи еще студентами, родители нашего героя познакомились и поженились. В браке родились трое детей - две дочки и сын. Алмаз самый младший. В 1995 году глава семейства погиб, и его супруге пришлось в одиночку поднимать детей.
- Отец был заслуженным мастером спорта по вольной борьбе, у него было свое дело, - рассказал Алмаз. - Мы жили в общежитии в Кировском районе, все там были друг другу как родные, помогали во всем. У мамы в Казани не было родственников, но как-то вот смогла прокормить и воспитать детей. Одна из моих сестер живет со своей семьей в Москве, она доктор наук, вторая здесь, в Казани. Мама переехала на свою родину в Калмыкию и счастливо живет среди своих братьев и сестер. Я работал в области сельского хозяйства, жил в разных уголках России, но самый мой любимый город - это Казань! Одинаково хорошо знаю русский и татарский языки. Там, в зоне СВО, во время выполнения боевой задачи встретил бойца с позывным «Старый», ему на тот момент было более 60 лет. Защищать Родину он пошел вслед за сыном, племянником и другими близкими. Когда его спрашивали, не сложно ли в этом возрасте служить, он отвечал: «А я что, хуже других? Есть еще порох в пороховницах». Мужчина этот вывозил раненых с поля боя, он водитель от бога. Так вот, во время нашей первой встречи вдруг слышу родной татарский язык… Спрашиваю: «Как вас зовут?» Он отвечает: «Хуснулла». Оказалось, он татарин и живет в Самаре. И начали мы говорить на татарском, причем не на какие-то тяжелые темы, а о простых радостях жизни: «Пообедать успел? Чем?» Такие разговоры грели душу, напоминали о родном доме. Хуснулла абый мне сказал тогда: «Ты мне как улымка».
Непобедимые духом
Сам Алмаз во время участия в СВО получил четыре контузии, у него были минно-взрывные травмы нижних конечностей. Корреспонденту «КВ» наш собеседник кратко описал одно из своих боевых заданий, однако попросил об этом не упоминать, ведь, как объяснил мужчина, любой на его месте поступил бы так же:
- У меня были золотые командиры, никто никогда не отсиживался в стороне и себя не жалел. Все ребята очень смелые, благородные, друг за друга горой. Это люди разных национальностей и вероисповеданий, тем не менее мы там были как одна большая интернациональная семья. Во время выполнения одного из боевых заданий наши бойцы оказались под плотным огнем противника. «Русские, сдавайтесь!» - кричали с той стороны. Они-то думали, что сейчас всех нас за пару минут погубят. А в блиндаже сидели два якута, два калмыка, дагестанец, два чеченца, мордвин, чуваш… Один из них выскочил из блиндажа и кинул в противников гранату со словами: «Русские не сдаются». Бой продолжился. В итоге противник был разбит… Мой близкий друг рассказал, как вместе с двумя товарищами оказался в окружении. Это самые обычные наши русские мужики - один на заводе работал, другой водитель, третий шахтер. Так вот, они пошли против нескольких десятков наемников из элитных войск. И чуть ли не голыми руками как начали всех на спину переворачивать... «Нас встретил целый батальон, разворачиваемся», - на той стороне по связи передали. И я несколько десятков таких случаев знаю. Как-то в новостях рассказывали историю про бойца СВО, на которого летел дрон дорогущий, а он его мешком с картошкой сшиб. Вспоминая все эти истории, мы смеемся. Но самое главное другое. У наших недругов могут быть продвинутые технологии и высококлассное оружие, но они никогда не смогут победить нас по одной простой причине - невозможно сломить русский дух нашего солдата, который испокон веков защищал свою Родину. Мы же по своей земле ходим, она нам силы передает, как это было и с нашими предками. И наши бойцы защищают свою Родину не ради денег. Да, все это дается слишком высокой ценой - кровью, страданиями. В зоне СВО все молятся, там атеистов нет. А когда падал снаряд под ноги, я будто слышал, как за меня молятся близкие. Еще 16 дней числился без вести пропавшим, и мало кто надеялся, что мы там живы. Однако у нас не было возможности выйти на связь, а после выполнения боевого задания мы связались с близкими.
Почему я пошел в зону СВО? В 2022 году, когда началась спецоперация, у меня был цех по производству кормов для сельскохозяйственных животных. Много моих знакомых отправились защищать Родину. Во время нашего общения они говорили: «Вот бы борща или какого-то еще супчика поесть». Тогда мне пришла идея делать сухие супы в своем цеху, и за месяц отправлял для бойцов около тонны таких супов. Коммерческой выгоды в этом для меня, конечно же, не было, мне хотелось хоть что-то делать для ребят. Отправлял такие супы через председателя общественного объединения «Союз десантников РТ» Юрия Суворова. С Юрием Андреевичем и другими ребятами я подружился и постепенно пришел к мысли, что мне тоже нужно идти в зону СВО. Кстати, Юрий Андреевич подарил мне кевларовую защиту, благодаря которой я остался жив во время одного из боевых заданий. Оставаться я не мог в стороне еще и потому, что Великую Отечественную войну прошли мой прадед со стороны мамы и дед со стороны отца. Дед, кстати, очень хотел внука, но рождались только девочки. Когда я родился, ему успели сообщить эту новость, и скоро он умер.
Адаптация дается нелегко
Наш собеседник сейчас работает в строительной фирме и занимается социальными проектами для ветеранов СВО. В планах организовать хоккейную команду для ветеранов СВО, а также дом отдыха, где ветераны боевых действий могли бы отдыхать.
- Когда участник СВО возвращается домой, ему нужно привыкнуть жить под мирным небом, адаптироваться к спокойной жизни, от которой он отвык, - продолжил Алмаз. - Близкие люди должны быть в период его адаптации для него опорой и поддержкой. Вот я первое время при звуках газонокосилки оглядывался по сторонам, потому что этот звук напоминал мне один из видов дрона. Понять меня могут лишь мои боевые товарищи, а люди на улице смотрели с изумлением: «Что это с ним?» Наше общество тоже надо готовить к тому, что к ветеранам боевых действий нужно относиться с пониманием. Лечит душу тепло и понимание близких, а также труд, какое-то полезное дело во благо нашего общества. Там, в зоне СВО, у каждого, наверное, происходит переоценка ценностей. Вот я уже никуда не тороплюсь, ни о чем не переживаю в плане каких-то бытовых моментов и стараюсь не привыкать к комфорту. Каждый день люблю как последний, а ведь большинство людей живут так, будто их жизнь будет длиться вечно… Понял для себя такую вещь - моя пуля от меня никуда не уйдет, а чужая не прилетит.